Как вы отнесётесь к тому, что парикмахер вас подстрижёт по своему усмотрению, совсем не учитывая ваших предпочтений?
Наверное, большинство людей воспримут это с внутренним негодованием, с ощущением, что за них решают важные вопросы и распоряжаются ими самими (в данном случае их волосами, причёской).
Но ведь бывает, когда клиент садится в кресло мастера и говорит разрешающим тоном:
— На ваше усмотрение!
И ему, возможно, становится легко и беззаботно от того, что о нём позаботились, приняли решение без его участия и сняли с него ответственность.
И мастер вдохновенно ваяет…
Как Эмили во французском фильме
"Случайный роман", которую тонко играет Одри Тоту. С такой навязанной "заботы" кино и начинается. Будучи хозяйкой салона, а периодически и парикмахером, Эмили лёгким движением отхватывает клиентке чёлку, обескуражив и приведя в отчаяние свою "жертву".
И этот жест внимательному зрителю сразу тонко рисует портрет героини, для которой само собой разумеющееся организовать жизнь других по своему усмотрению, решить за них то, что для них лучше, что больше подходит.
Мать главной героини была оставлена мужем четыре года назад, но до сих пор так и не пережила этого. И Эмили не просто сочувствует матери. Она решает организовать её счастье также по своему усмотрению.
"Состряпав" для мамы тот самый "случайный роман", Эмили оказывается заложницей собственноручно сплетённой истории и не знает, как из неё выпутаться.
Большинство критиков пишут о том, что Эмили живёт жизнью матери, не проживая свою собственную. С этим можно не согласиться. Жизнь Эмили яркая и насыщенная: собственный салон, коллеги, клиенты и заботливое дерижирование маминой жизнью. Чем не насыщенная повседневность? Да ещё и тайный поклонник, который, конечно, становится явным, но именно такую "явность" Эмили никак не ожидала…
Но, активно проживая свою жизнь, Эмили также деструктивно отыгрывает роль матери для своей же мамы.
Такую смену ролей часто можно наблюдать в отношениях взрослых людей со своими родителями. И чаще всего это не выросшие дети узурпируют роль родительства, а их матери и отцы присваивают себе роль детей, навязывая дочерям и сыновьям "бразды правления".
Если немного отвлечься от фильма и подумать, как и когда такая рокировка обычно начинается, то картина, скорее всего, складывается следующая.
Родители делают ответственным своего ребёнка за своё эмоциональное состояние, за своё здоровье, за нагрузки уже в его детсве и юности. Мы часто можем слышать такие родительские фразы, обращённые к детям:
— Посмотрите, до чего мать довели!
— Вот, давление теперь из-за вас!
— Отец работает весь день, а теперь вы капризничаете, даже голова из-за вас болит!
— У меня из-за вас уже нервное расстройство!
— Теперь ты единственный мужчина в семье, мамина опора!
То есть родитель фактически
наделяет своего ребёнка обязанностями позаботиться о нём, о его самочувствии. Важно: родитель ждёт от ребёнка не только проявления доброты, внимания и любови, а всего этого с обязательным сочетанием с ответственностью.
Не удивительно, что став взрослыми, такие люди продолжают играть роль родителя для своих мам и пап.
А что же происходит в фильме "Случайный роман"? Обратим внимание на сцену между Эмили и её отцом. Родитель встречает на улице свою взрослую дочь и возмущённо спрашивает, когда же она расскажет матери о том, что он планирует жениться на своей беременной подруге. И Эмили умоляет отца повременить, дать ей подготовить мать, чтобы новость её совсем не сломала. Как вы думаете, почему отец не решает такие вопросы сам со своей женой? Наверное, у них это не было принято…
"У тебя с детства был этот критикующий взгляд!" — однажды возмущенно говорит ей мать. И она будто бы полагает такой взгляд со стороны ребёнка не приемлемым.
Тогда возникает вопрос: "А каким взглядом должен в детстве и юности смотреть ребёнок на родителя?"
Конечно, в здоровых отношениях у ребёнка, особенно маленького, много обожания к родителю. Но это не исключает и периодической агрессии, и критикующего восприятия. А в подростковом возрасте, в период активной сепарации, критика и раздражение вообще преобладают. Но мать Эмили, видимо, всегда ожидает от дочери любовь, принятие и заботу. Что, как мы знаем, во-первых, сепарации препятствует, а, во-вторых, наделяет дочь родительскими компетенциями – ведь абсолютное принятие, по идее, уместно ожидать от родителя… И то не всегда, и не такое уж абсолютное…
Как при таких трансляциях, и со стороны отца, и со стороны матери, взрослеющий человек может стать взрослым?
Усугубляющий фактор: мать здесь являет собой фигуру нестабильную, склонную к импульсивным поступкам. Увлекшись какой-либо идей она впадает в состояние маниакальности, отслеживает все шорохи почтового ящика, может идти за объектом своего интереса босиком по улице, настроение у неё от депрессивного до маниакального может меняться как по мановению волшебной палочки. При этом чувства других людей она в расчёт особенно не принимает. При такой данности человеку либо чужда эмпатия, либо чувства других понимаются им на когнитивном уровне, но не вызывают душевного отклика.
У матери Эмили, скорее всего, первый вариант из двух названных. После драматической развязки истории она, спустя время, приходит в салон к дочери и, снова не увидевшись с ней, просит передать, что уже не держит на неё зла и простила. И ей не приходит в голову, что, учитывая произошедшие события, зло на неё может держать как раз Эмили. И что дочь может отказываться с ней видится не от переживаний за злость и печаль матери, а от своей собственной обиды.
В истории также присутствует ещё один, можно сказать, главный персонаж по имени Жан. Он и становится в итоге камнем преткновения. Не буду "спойлерить", отмечу лишь, что он остался незамеченным не запланированно, но, как мне сейчас показалось, неспроста. Можно сказать, что я забыла про него в контрпереносе. Ведь я же, разбирая кино, выступаю в роли психолога. Пытаясь понять чувства и мысли героев, я немного начинаю переживать их как свои собственные. А ведь в этом союзе, как и часто в детско-родительских зависимых отношениях, третий может оказаться просто лишним... Как и в их личной истории, так и разборе психолога. Который будто не учитывает этого третьего, как и основные участники отношений.
Нелишним этот третий может стать, когда выполняет роль своего рода точки контакта. Так и Жан. Из теневого персонажа в главного он превратился тогда, как дочери и матери нужно было особенно плотное взаимодействие друг с другом. Дочери – для реализации своей заботы о матери, матери – для проживания через дочь развода с мужем. Отыграв свою роль – он уходит за кадр. И появляется вновь, когда становится последней возможностью для матери снова обрести связь с дочерью…
Возможно, в фильме это не так явно и драматически выражено и в конце больше похоже на "хеппи энд". Но я увидела его роль именно в таком свете.
А что вы скажете по этому поводу? Напишите в комментариях, поделитесь своим мнением.
Мы ценим регулярное образование и заботу о повышении своей квалификации!
Вы можете подписаться на наши каналы в социальных сетях. ➡
Чтобы стать участником актуальных вебинаров, нужно выбрать интересное для вас и зарегистрироваться:
РАСПИСАНИЕ вебинаров 
