А.А.Шутценбергер приводит многочисленные примеры, касающиеся повторений в поведении нескольких поколений. Она выдвигает несколько гипотез. Начиная с внутриутробной жизни и далее в раннем и позднем детстве, ребенок является объектом многих проекций со стороны родителей и других членов семьи: ожиданий, фантазий, ролей, сходства с предками, именем умершего родственника, а также волнений, тревог и последствий войны (Schützenberger A.A., 1993).

Однако она добавляет еще кое-что, что ведет нас немного дальше, "как феи вокруг колыбели спящей красавицы члены семейной группы говорят и предсказывают вещи, роли, запреты, будущие сценарии, но и молчат, показывая этим молчанием присутствие негласных сфер жизни семьи, к которым ребенок не должен приближаться, не должен думать о них. И таким путем игра обменов и отношений в семейной группе формируют ребенка и определяют ему место в системе, ориентируют его в будущих выборах, интересах, отношениях, судьбе".

Новым элементом является упоминание о том, что не высказано, о запретных областях мысли, казалось бы, пустых психических пространствах, которые на самом деле полны переплетением молчаливых сигналов и предписаний такой интенсивности, что они могут спровоцировать возникновение ярких фантазий у их реципиентов. Психический фантазм является бессознательным сценарием, в котором отражается конфликт, и для его формирования необходимо пустое пространство, такое как нехватка фактов действительности или согласованности в межличностных отношениях. В первом поколении он существует между родителями и детьми в виде скрытого секрета, способного сформировать представленное психически, но невыразимое страдание. В следующем поколении, то есть в поколении детей, этот секрет инкапсулируется в бессознательном, и наконец, в третьем поколении детей этих детей, недосказанное, непроговоренное становится необдуманным, непредставленным психически и, таким образом, предстает в виде бессознательного фантазма, который преследует потомков с силой травматического влечения без сохранения воспоминаний о первоначальном событии.

Секреты, недосказанное подрывают или разрушают бессознательную психическую согласованность. В последующих поколениях повторения будут происходить без малейшего их осознания вовлеченными субъектами.

Представленный О.Греко (Greko O., 2016) клинический случай показывает действие трансгенерационной передачи по дисфункциональной модели отношений, передающейся в качестве навязчивого повторения. Исходным травматическим событием, в данном случае, была внебрачная беременность, и последующая необходимость держать происхождение сына в секрете. Клиническая гипотеза заключалась в существовании "неописуемой" травмы в основе семейного механизма повторения.

Молодая женщина, Мег, обратилась к психотерапевту, потому что ее четырехлетний сын в своих рисунках изображал двух отцов. Учителя сообщили об этом матери, и она была очень напугана и просила помощи. На первой встрече с родителями возникает реальное существование "двух отцов", поскольку первый сын Мег, Алекс, был рожден от молодого человека, который не признал его.

Двумя годами позже Мег знакомится с будущим мужем, который после свадьбы усыновляет ее сына. Супруги решают оставить в секрете отличное происхождение старшего сына. Но, как видно, каким-то мистическим способом присутствие двух отцов сохранятся в семье.

Терапевт предлагает матери поработать, чтобы понять, почему ее так пугает рисунок ребенка. Появляется сильное чувство вины перед первым сыном, кроме того всплывает особая ситуация – когда Мег было 18 лет, а ее сестре Розе 30 лет, за несколько месяцев умер сначала их отец, а вскоре и мать. И Мег узнает, что только что умерший отец был только ее отцом, но не был отцом ее сестры. Это новость расстраивает ее, но сестры не обсуждают их семейную историю и им не удается оказать друг другу взаимную помощь. Спустя год Мег забеременела первым сыном Алексом.

Во время своего рассказа, кажется, что Мег не осознает повторения истории своей матери. Терапевт решает расширить сеттинг для сестры Мег, которая расскажет, как их матери, в пятидесятых годах, удалось забеременеть, не будучи замужем, и перенести весь тот стыд, который это за собой повлекло для всей семьи, закрывшей мать и старшую дочь Розу дома до тех пор, пока та не вышла замуж, когда дочери было уже 11 лет.

Мег спрашивает сестру, хочет ли она поговорить о своих настоящих эмоциях, но Роза не хочет говорить о себе.
Тогда терапевт предлагает сестрам построить их генограмму, предполагая, что использование графического проективного инструмента поможет им преодолеть выстроенные за годы защиты и предоставит доступ к проработке семейной истории.
И во время медленного построения их генограммы у Мег внезапно случается инсайт, и она восклицает: "Ведь в нашей семье все время происходят одни и те же вещи!", а сестра шепчет: "Похоже на плохое воспитание!"

У терапевта, таким образом, появляется пространство для введения предположения, что речь идет не о судьбе или вине, но, возможно, о страдании, оставшемся без слов, которое повторялось и нуждается в ослаблении. Таким образом, следующие поколения находятся, в некотором смысле, заблокированными в пространстве исходной травмы, которая повторялась снова и снова, чтобы как можно сильнее приблизиться к заключенными в молчании эмоциям.

Тогда Мег набирается смелости и говорит сестре: "тогда и аборт твоей дочери тоже та самая повторяющаяся история!" Дочь Розы, Мари, также забеременела в ненадежных отношениях, которые распались, как только обнаружилась беременность, и то же самое семейное событие не повторилось в третий раз, только лишь потому, что девушка сделала аборт. Тогда Роза в первый раз позволяет себе высказаться и рассказывает сестре об унижениях, которые она пережила, будучи ребенком, и добавляет, что никогда не могла говорить об этом с мамой, особенно после свадьбы мамы с отцом Мег. Роза никогда не могла ни с кем об этом поговорить, потому что эта история должна была оставаться в секрете, даже для Мег.

После нескольких месяцев терапии Мег решилась поговорить со своими сыновьями, также потому что Алекс продолжал говорить своему брату "меня усыновили, потому что у меня нет фотографий с папой, когда я был маленький". По мнению Мег в данной ситуации невозможно оставаться пассивными. Муж оказывается неспособным открыть правду сыновьям и говорит Мег, что она сошла с ума, и подвергает опасности равновесие в их семье.

Однажды, Мег рассказывает о том, что она поговорила с Алексом на выходных и ребенок, к ее огромному удивлению, не оказался сильно удивлен.

В такой сложной как для нее, так и для детей ситуации, Мег, кажется, достигла способности делать самостоятельный выбор и открыто смотреть в лицо проблемам, отказываясь от старых способов маскировки.

Автор комментирует случай, замечая, что в этой семье было невозможно установить отношения, основанные на доверии и надежде после совершенной однажды ошибки, которая была воспринята как непростительная и передана через поколения.
В первом поколении секрет скрывался от второй дочери и явился дисфункциональным звеном в отношениях матери и первой дочери. В третьем поколении, секрет скрывался от разведенного отца, исключая его из знания о беременности дочери и ее последующем аборте.

Обсуждая этот случай, Мануэла Тартари считает очень полезным исследовать возможное наличие травм в истории поколений семейной группы. Микропсихоаналитики называют этот инструмент "изучением генеалогического дерева".
Каждая не проработанная травма оставляет свой отпечаток в психике, и тем не менее, травма может развиваться по двум сценариям, в зависимости от ресурсов семьи: одни не потеряют их энергетически-аффективной заряженности и передадутся, пусть даже без репрезентативного содержания, последующим поколениям. Другие падут в семейную почву способную их проработать и постепенно потеряют патогенный заряд.

Отметим, что до настоящего момента филогенетическая или трансгенерационная травма относится к реальному событию, которое разными способами отражается в психике и передается затем последующим поколениям.
При решении такой сложной проблемы, как трансгенерационная передача, невозможно избежать использования фактов действительности, которые, возможно во многом, находятся в основе предположений касающихся психической динамики. Так, событие, запускающее патогенную реакцию, является конкретным фактом. Трагическая смерть, ранняя сепарация, разрушение семьи, или события, которые касались больших групп, такие как войны, эпидемии и т.д.

Микропсихоанализ, напоминает Д.Маренко (Marenco D., 2006), связывает феномен трансгенерационной передачи травмы с переносом и навязчивым повторением посредством деятельности воображения.

Воображение в микропсихоанализе определяется как организованная совокупность репрезентаций и аффектов, происходящих от всего инстинктивного опыта. Под инстинктивным опытом мы подразумеваем широкую гамму феноменов, от сенсорного опыта, пресимволического, прото-эмоционального, от внутриутробной жизни и раннего детства до больших эдипальных структур. Мы также называем инстинктивным некоторый опыт, ориентированный на поиск удовольствия, каким его подразумевал З.Фрейд, либо как уменьшение напряжения.

Некоторый опыт, например, сенсорный, такой как восприятие материнского голоса, может запечатлеться в психике в качестве следа, если он связан с ситуацией удовлетворения желания. Таким образом, откладывается ряд очень субъективных следов в виде репрезентаций и аффектов, а их организация структурирует бессознательное, то есть придает форму субъективному.

Филогенетический образ, "является, таким образом, способом действия, который заключается в ядрах фиксаций и в онтогенетическом переносе экспрессивных кодов. От поколения к поколению этот способ повторяется, и человек будет действовать, находя коды своего поведения в онтогенетических событиях".

Способом действия может быть, например, психическая совокупность, чьим сообщением будет: "Не двигайся, не удаляйся от своих"; запущенная, вследствие повторяющегося опыта потерянных детей, как ядерного опыта семьи. Такой способ, защитного типа, несет в себе код поведения исторического момента, и теперь с новой силой заставляет мужчину оставаться в родительском доме даже после женитьбы; а в последнее время проявляется в сложностях найти хорошую работу, что вынуждает молодого человека оставаться рядом с семьей, и т.д.

В этом смысле способы выражения этого кода буду зависеть от исторического периоды: например тенденция разыгрывать конфликт посредством саморазрушения "будет выражаться у разных поколений различными способами, такими как смелость во время Первой мировой войны, быстрая езда уличного гонщика или наркозависимость и т.д."

"Онтогенетические события зависят от филогенетических образов, но в то же время влияют на структуризацию настоящего. Рассмотрим предыдущий пример: первичный энергетический способ существует и подталкивает к повторению, но качественная сублимация может привести человека к предприимчивому, а не опрометчивому выбору, иногда социально полезному и считаемому обществом похвальным. Например, сильная идентификация со значимостью сублимации может стать причиной повторяющегося выбора образа жизни подразумевающего личные жертвы и значительные риски, останавливая в этих экзистенциальных ситуациях импульс к саморазрушению, и риск самоубийства может стать меньше".

В трансгенерационном повторении репрезентативное содержание травмы часто теряется, в то время как остается ее повторение. Изучение генеалогического дерева, вместе с осознанием повторяющихся событий, происходящих из поколения в поколение, позволяет сформировать осознанную репрезентацию, которая сможет сдерживать повторяющееся влечение.
----
По материалам статьи Мануэлы Тартари "Травма в психоанализе и микропсихоанализе" из книги "Основы микропсихоанализа. Продолжение идей Фрейда" (2018)”.

💥Приглашаем на вебинар "Травма в психоанализе и микропсихоанализе"
3 апреля, в 16:00 по мск!

Пациенты имеют некоторую совокупность воспоминаний, бессознательных репрезентаций, переживаний, связанных с травматической ситуацией. Аналитическая работа заключается в том, чтобы дать голос таким психическим конструкциям, чтобы они смогли связать ассоциативный ряд и вытащить на свет защиты, которые выстроил человек, и которые приносят, в свою очередь, новые трудности. Присоединяйтесь к обсуждению – УЧАСТВОВАТЬ

Данный вебинар является часть цикла "Расширение психоаналитических взглядов через метод микропсихоанализа"

---

Вы можете стать участником актуальных вебинаров, смотрите РАСПИСАНИЕ вебинаров